К однокласснику

Борису Завитухину

Ты помнишь наши годы молодые,
Десятый «А», девчат, учителей?..
Шексна катила воды голубые,
В себе несла дыхание полей.

И шлёпали сонливо пароходы
Под сению безоблачных ночей,
Не ведая ни грохота заводов,
Ни копоти мартеновских печей.

Дощатые, сплошные тротуары
И шёпоты таинственных аллей,
Цветущие тенистые бульвары —
Что может быть для памяти милей?

Ты помнишь нас, наивных, непокорных,
Поющих у походного костра:
«Любимый город может спать спокойно
И зеленеть Соборная гора…»

Мы жили, в мире счастья витая,
И Родине, и Сталину верны…
Сгорела наша юность золотая,
Сгорела в диком пламене войны.

И там, где раньше песни были звонки,
Где жить всё было лучше, веселей,
Завились, закружились похоронки,
Как листья с отшумевших тополей.

Ты помнишь наши годы боевые,
Страдания и кровь госпиталей,
Дороги и невзгоды фронтовые,
Рыдания невест и матерей?

Развеяло по свету, разметало
Войною наш родной десятый «А».
И многих одноклассников не стало —
Пришли к Победе только ты и я.

Давай же склоним головы седые,
Помянем замечательных парней,
Отдавших свои жизни молодые —
Что может быть у памяти верней?

И нас с тобой, обласканных судьбою,
Проживших эти тридцать лет сполна,
Как будто недовольная собою,
Преследует прошедшая война.

И мы, когда-то сильные как боги,
Не знавшие лекарственных на вкус,
Порою говорим — не тянут ноги
И пьем не «Ереван», а зи-зи-фус¹

Давно уже построен город новый,
Округу разбудивший ото сна,
И, вскинув паруса, отдав швартовы,
Рванулась к морю мирная Шексна.

По-старому цветут одни бульвары,
Играет на бульварах детвора —
Мне памятником будет город старый,
Скрижалями — Соборная гора.

июль 1975 г.